Когда кончится дождь. Потускневшее небо, лишенное лазури, опустевшее без небожителей своих, сложивших намокшие крылья и камнем бросившихся под защиты случайных сводов… Небо без ласковости зефирных облаков и теплоты золотистого сияния солнца… Она смотрела в мокрую серую высь, ощущая как капли гладят горящие щеки, пытаясь увидеть в бескрайнем когда-то просторе отблески своей угасающей надежды. - Он же не придет, да? Большой серый волк поднял морду и внимательно посмотрел на нее. -Я знаю, что ты так не думаешь, - она грустно улыбнулась, потрепав мокрые уши своего любимца. – В конце концов, это же твой хозяин… Умные глаза с упреком смотрели на нее, осуждая за малодушие и отсутствие веры. - А что мне остается думать, Варг? – в отчаянии воскликнула она, - Мы ждем не одну неделю, он не придет и сегодня! И этот дождь никогда не кончится… Волк вильнул хвостом, он знал, что это несложное движение подбадривает девушку, пусть думает, будто он-то как раз не утратил своей надежды. -Варг, - позвала она, - Я ведь правильно поступила? Волк лег в мокрую траву и положил морду на скрещенные лапы, всем своим видом демонстрируя полное пренебрежение к женской мнительности. - «Это слишком опасно. Останься здесь и жди меня, позаботься о Варге. Я скоро вернусь…» Так он сказал, волк. И ушел. Варг дернул ухом, если б не изувеченная лапа, разве бы сидел он здесь сейчас, слушая ее бесконечный лепет. Вот уже три недели она выхаживает его, кормит и обрабатывает раны, и каждый день на протяжении всего этого времени они выходят к окраине леса и всматриваются в сумеречную даль. Вот уже три недели они ждут когда кончится дождь, но небо остается бесстрастно к ее бесконечным молитвам. В конце концов, Варг стал думать, что молится она чересчур тщательно, возможно, богам просто надоели ее причитания. Ему, например, надоели. Хозяин отправился на охоту один, оставив его на попечение этой девчонки. Значит, он должен охранять ее взамен, как-то отблагодарить за эти дни. Варг снова недовольно дернул ухом, ледяная вода струилась по его серой шерсти, совершенно серой, как и это хмурое безнадежное небо. Совсем скоро дождю станет настолько холодно, что он превратится в снег. Тогда на мягких лапах он сможет пройти по свежему насту, туда, где отчаянно сражается его хозяин. - Он сказал ждать здесь, волк… - прошептала себе под нос девушка, прервав поток его ленивых мыслей, - Он сказал ждать здесь… Сказал, что вернется… Значит, мы придем еще завтра, правда? Девушка опустилась в мокрую траву, закрыв лицо ладонями, - Как он мог бросить меня здесь! Совсем одну… Чуть замешкавшись Варг недовольно ткнул носом холодные пальцы, заставляя ее гладить мокрую шерсть, в конце концов она обвила руками его массивную шею и расплакалась. Замкнутое небо, угасшее, нависающее свинцовыми тучами… Бесконечность воды, тянущаяся струями за плотную хмурь, завесы ливня… - Завтра-то он, наверняка, придет, - сказала она, улыбнувшись ему. Варг чуть наклонив голову смотрел как она поднимается и, сплетя руки, шепчет под нос одну из своих нескончаемых молитв. Они пришли на следующий день и снова до рези в глазах всматривались в хмурую даль, невзирая на потоки неумолкающего дождя. В сердцах, человеческом и волчьем, звучали в унисон мелодии веры и преданности, в глазах горела тоска, разъедая души, выскребая из самых потаенных уголков ошметки надежды. Они пришли и на следующий день, и на следующий, и дальше… Прошла еще неделя, прежде чем на горизонте показался отряд. Тогда они побежали навстречу, задыхаясь, путаясь в высокой траве, что хлестала мокрыми прутьями ноги и лапы. Они всматривались в изможденные лица, лихорадочно выискивая одно-единственное, но самое значимое в их жизнях. Высокий мускулистый снайпер вышел обнять ее и потрепать за уши поскуливающего от нетерпения волка. Она с надеждой вглядывалась в мудрые глаза, но не могла и там найти отсвет надежды, что так долго теплилась проросшим цветком на осколках сердца. Охотники отводили глаза, склоняли перед ней головы, судорожно сжимали в руках сломанные луки. Варг переминался с лапы на лапу, шумно втягивая воздух и не чувствуя ничего. Ровным счетом ничего, ни малейшего следа его присутствия. Тогда волк поднял голову и протяжно завыл, и в этом звуке сплелись дни и ночи тоскливого ожидания, дни скорби, дни утраченных надежд. Она с недоверием взглянула на опытного снайпера, покрытого шрамами – единственный, он смело встретил ее взгляд и с сожалением покачал головой. …Дождь стихал. Глубокую высь прочертили лазурные полосы – небо высвобождалось из пут серости, яркие солнечные лучи пробились сквозь завесу и осветили мокрый сияющий изумрудными травами луг, маленькую группку раненых охотников, коленопреклонную девушку, шепчущую молитвы и большого волка – по его морде катились крупные человеческие слезы. Да, это несомненно слезы. Дождь ведь кончился… Она поднялась, всматриваясь в безупречную синеву, протянув озябшие ладони навстречу солнцу, - Ты свободен, Варг… Он не придет. Иди, волк! Иди! Волк прижал уши, когда девушка прикрикнула на него, хозяин не вернулся. А от его друзей пахло только безнадежностью, а от нее… Пахло терпкой травой и солью, а еще чуть-чуть на ее коже хранился запах хозяина… …Какая пронзительная синь, Варг, как и тогда - сказала она, всматриваясь в сияющую даль под сенью огромного дерева. В последнее время было тяжело ходить, но она упорно шла сюда, отдавая дань памяти. Каждый день жители близлежащих деревень видели эту странную парочку на склоне – немолодую уже священницу и большого серого волка. Поговаривали, что она сошла с ума, получив известие о гибели мужа, что все еще ждет его, не осознавая действительности. Старый волк поднял голову, щурясь на солнце – действительно, какая пронзительная синь…
